Открыть в Питере заведение, которое работает одновременно как бар и прачечная самообслуживания, Алексея Лукьянова, на тот момент гендиректора финансовой компании «Юмис», надоумила немецкая подруга Анке Навоттне. Она же его и оформила — для студентки Академии искусства и дизайна Цюриха бар «Стирка-40» стал дипломной работой. Мебель искали по комиссионкам и заказывали питерским художникам. Бэушные стиральные машины и сушилки Лукьянов привез на пароме из Германии, где бары-прачечные – привычный бизнес.
Стоимость одной стирки 150 рублей, сушки — 100 рублей. Непосредственно прачечная приносит «Стирке» всего четверть выручки, достигающей 5-6 млн рублей в год. Но именно совмещение прачечной и бара в одном помещении Лукьянов считает конкурентным преимуществом: сарафанное радио – лучшая реклама.
Среди завсегдатаев много музыкантов, поэтов, студентов. «Наша клиентура — это питерский субкультурный слой», — так описывает своих посетителей Лукьянов. Много и иностранцев. А вот сам Лукьянов в «Стирке» бывает редко – после защиты диплома Анке пара уехала в Берлин, где у Алексея теперь новый бизнес – студия инфографики.
Ориентиром Лукьянова при открытии бара-прачечной был законодатель моды на подобные места в Петербурге лидера группы «Два самолета» Антон Белянкин. Он первым привез модную европейскую концепцию клубной жизни. В 2003 году со своей подругой, тоже немкой Анной-Кристин Альберс, открыл бар «Дача» по принципу аналогичных гамбургских баров на небольшой улице Думская, отходящей от Невского.
Принцип подобных баров прост. На небольшой территории (до 100 кв м) должны играть живые DJ, продаваться только алкоголь и снэки. Но самое важное — фейс-контроль, он следит не за тем, как кто одет и насколько трезв, а чтобы посетители не создавали друг другу проблем и были одного культурного уровня. Сама Альберс так описывала принцип своего заведения: «У нас не воруют куртки, собираются приятные люди и не меняют пепельницу после первого окурка».
Задача, казалось бы, утопичная. Особенно для Москвы. В столице на звание подобных мест могут претендовать, пожалуй, только «Маяк» и «Джон Донн». В Питере же это стало самой популярной барной концепцией. Но только после того, как Антон и Анна развелись. Антон открыл буквально «дверь в дверь» с «Дачей» бар «Фидель». Вряд ли их владельцы знали, что такое синергия, но именно это и произошло. На небольшой территории между Невским проспектом и несколькими параллельными улицами их количество сейчас исчисляется десятками. А Думская улица стала синонимом в Петербурге клубной жизни.
Три из них принадлежат Белянкину – относительно невысокий оборот с одного места он компенсирует их количеством. Сейчас среди питерских баров идет соревнование концепций. Так та же Альберс, которая уже десять лет живет в Петербурге, несколько лет назад открыла летнее кафе «Дюны», во дворе одного из домов Конюшенной площади. Насыпала пляжного песка и поставила лежаки. Так как основные посетители подобных мест приходят ночью загорать им пришлось под луной.