Дружба во все времена и во всех культурах считалась и продолжает считаться одной из главных добродетелей, но христианство привнесло в это понятие новый смысл, которого не могло быть в язычестве.

Уже в Ветхом Завете дружба предстает как одна из величайших ценностей. Екклезиаст восхваляет дружбу, противопоставляя ее горестям одиночества: «Двоим лучше, нежели одному… ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его».

Немало говорится о дружбе в «Книге притчей Соломоновых»: «Верный друг – крепкая защита; кто нашел его, нашел сокровище». Мудрый царь Соломон говорит о том, что дружеские отношения предполагают искренность. Никто другой не видит так ясно мысли и намерения человека, как друг, и такие отношения служат духовному росту человека, его нравственному совершенствованию.

В ветхозаветных сюжетах можно найти немало примеров искренней, чистой дружбы. Именно такие отношения связывают Давида и Ионафана. «Душа Ионафана прилепилась к душе, и полюбил его Ионафан как свою душу» – в этом описании дружеских чувств можно увидеть прообраз грядущего христианского нравственного принципа: «Возлюби ближнего своего как самого себя». Эта дружба выдерживает все испытания. Примечательно, что Ионафан – сын царя Саула, а Давид, хоть ему и предначертано было стать царем, по происхождению был простым пастухом, и это не мешало дружбе молодых людей. В этом плане ветхозаветное понимание дружбы отличается от античного подхода, согласно которому дружба возможна только между равными.

Все же в целом можно заметить, что ветхозаветное понимание дружбы во многом близко тому, которое возможно и в язычестве. В древнегреческой мифологии и литературе тоже немало примеров преданной дружбы. Достаточно вспомнить таких героев, как Орест и Пилад: помогая другу, Пилад идет на конфликт с собственным отцом, т.е. дружба ставится выше родственных отношений.

В Новом Завете, т.е. собственно в христианстве в понятии дружбы появляется новый оттенок, которого прежде не могло быть. В языческом мире дружба могла связывать только людей. Ни грек, ни римлянин не мог представить себе дружбу человека с богами, поскольку человек не мог быть равным богам. Нет мотива дружбы человека с Богом и в Новом Завете – человек и Бог слишком разделены уровнями Бытия, чтобы стать друзьями.

Принципиально иную картину можно наблюдать в Новом Завете. Спаситель прямо заявляет людям: «Вы друзья мои, если исполняете то, что Я заповедую вам. Я уже не называю вас рабами… Я назвал вас друзьями». Такой подход кажется логичным, если учесть, что Иисус Христос сочетает «нераздельно-неслиянно» природу божественную и человеческую: с Богом, который стал человеком, люди вполне могут дружить.

Основой таких отношений человека с Богом становится не страх небесной кары, а любовь, боязнь огорчить Друга, не оправдать Его надежд. Особый смысл приобретает и самое известное из новозаветных изречений о дружбе: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Ведь именно так поступает Спаситель, жертвуя собой ради спасения людей, в которых Он видит своих друзей. Таким образом, самопожертвование Спасителя становится еще и призывом строить отношения и с Богом, и с ближними на основе искренней дружбы, сохраняя ей верность до конца.